Краснодар-Адлер, 31 марта 2005 года.
Вартан Ароян, а для друзей — просто Вартанчик, считал, что все водители маршруток — тупые уроды, которых стоит сажать на кол.
Им плевать на пассажиров, на других водителей, да вообще на все, кроме денег. За деньги они маму родную продадут. Поэтому только на кол, по-другому не перевоспитать.
Не, ну а как иначе с теми, кто, подъезжая к остановке, останавливается так, что перекрывает полдороги? Как относиться к водителям, которые стоят по полчаса на каждой остановке и, несмотря на то, что у них все сидячие места уже заняты, ждут, пока люди не набьются в маршрутку, словно селедки в бочке? Что можно сказать о тех, кто вставляет матерное слово каждые пятьдесят метров, невзирая на то, что в салоне женщины, дети, пожилые люди?
Тупое быдло, хамы, просто скоты. Да, только на кол. Ну, или на виселицу.
Парадокс состоял в том, что сам Вартанчик тоже был водителем маршрутного такси. Но, по его мнению, он был единственным нормальным маршруточником в городе, а, возможно, и во всем Краснодарском крае. И за такое утверждение Вартанчик готов был ответить убедительными аргументами.
Во-первых, маршрутка Вартанчика, независимо от погоды, всегда чистая внутри и почти всегда — снаружи. И красиво рекламой украшена: вот, например, пылесосы рекламируются, фирма «Самсунг», магазин «Эльдорадо», телефон указан и даже этот, как его, интернет-шминтернет.
Во-вторых, в машине Вартанчика никогда не играет шансон, а только джаз и еще раз джаз. Потому что человек, который в дороге слушает джаз, никогда не станет лузгать в салоне семечками, пытаться не заплатить или, что хуже всего, резать обшивку сидений.
И, наконец, Вартанчик не перекрывал дорогу на остановке, не ругался матом при пассажирах и даже мог подвезти кого-нибудь просто так, без денег. Правда, только на городском маршруте и лишь тогда, когда у него было хорошее настроение.
Сегодня же настроение у Вартанчика было прескверным. Как с утра не заладилось, так до обеда ничего и не изменилось. И бензин дерьмовый, и погода плохая, и клиентуры нет, и все коллеги — скоты законченные, которых только кол исправит.
Через два месяца пятьдесят пять лет. Юбилей, который не отпразднуешь в гараже с корешками-соседями. Это совсем другой масштаб: надо заказывать кафе, приглашать близких и дальних родственников, резать одного или двух барашков, у Лысого Гиви заказывать вино… цават танэм, сколько денег надо, целое состояние… а у машины колеса лысые, а бензин опять подорожал, и где деньги брать совсем непонятно… и зачем жить, лучше сразу гирю на шею и с пирса в море… вааааай…
— Барев.
Рожа, заглянувшая через открытое окно в кабину маршрутки, принадлежала местному шнырю, которого звали Лобзь, а за глаза называли Лобзик. Он непонятно чем занимался, но постоянно находился в движении, что-то где-то мутил, что-то где-то вынюхивал и тем самым зарабатывал себе на жизнь.
Все, что Вартанчик о нем знал — это то, что Лобзик перемещался на тарахтящем мотоцикле и по мелочам постукивал ментам с линейки. Это последнее обстоятельство и не позволило Вартанчику отвернуться, подняв перед этим стекло окна.
— Привет, — буркнул Вартанчик.
— Вонцес, ара?
Лобзик был кем угодно, только не армянином, однако это не мешало ему всякий раз в разговоре с армянами здороваться на их родном языке и спрашивать, как дела. Не считая ругательств, это были единственные слова, которые Лобзик смог запомнить своим маленьким мозгом, во всяком случае, еще никто и никогда не слышал, чтобы он мог поддерживать разговор.
— Тебе чего надо? — несколько грубовато осведомился Вартанчик, игнорируя все нормы вежливости.
— Ты что, не в духе, ара? Ладно, ладно… вот этого кекса видел?
Лобзик сунул под нос водителю фотографию, распечатанную на принтере. Молодой пацан, лет двадцати. Русский. Ничего особенного.
— Нет.
— Ты внимательно посмотри, ара…
— Не видел.
— Жаль. Мог бы пару тыщ баксов заработать.
Услышанное дошло до Вартанчика не сразу.
— Продолжай, ахпер, — сказал он заинтересованно.
— Серьезные люди хорошие деньги платят тому, кто этого пассажира поможет найти, — сказал Лобзик.
— А что за парень, кто он?
— Слыхал, зимой в Ростове нацисты с бомжами схлестнулись?
Когда человек тридцать в канализации полегло? Этот кадр каким-то боком к той бойне причастен. То ли скинхэд, то ли террорист, то ли все вместе.
Лобзик разжал пальцы, и фотография спланировала на колени Вартанчика.
— Если вдруг что заметишь, сразу звони.
Лобзик развернулся и направился к маршрутке, стоящей сзади.
Вартанчик еще раз посмотрел на фото, потом небрежно сунул его в журналы, лежащие стопкой на портпризе.
Две штуки, конечно же, хорошо, но шанс встретить этого пацана в городе с населением в восемьсот тысяч плюс приезжие — примерно один из миллиона.
Через десять минут после визита Лобзика маршрутка, наконец, заполнилась, и Вартанчик тронулся с места. Следующие двадцать три минуты были самыми обычными — он следовал по маршруту, по которому ездил последние шесть лет, магнитола негромко пела голосом Фрэнка Синатры, пассажиры выходили-заходили, принося Вартанчику по червончику и, как говорится, ничто не предвещало беды.
На двадцать четвертой минуте, примерно в середине маршрутного пути, «Газель» остановилась в очередной раз, на площади Ленина. Рядом рынок, оживленное место, обычно здесь текучка самая большая.
Народ покидал салон, пассажир, сидевший рядом с водителем, тоже вышел, а его место занял парень, который заставил Вартанчика убить в себе апатию и снова почувствовать вкус жизни.
Это был тот самый парень стоимостью в две штуки!
У парня с собой была небольшая спортивная сумка из тех дешевых китайских подделок, которые покупают только для того, чтобы выкинуть через несколько дней пользования. В ней лежало что-то тяжелое, возможно, оружие или даже взрывчатка.
Решение пришло очень быстро. Ни слова не говоря, Вартанчик открыл дверь и вышел из маршрутки.
Зашел за ларек, вытащил телефон, дрожащими пальцами набрал Лобзика.
— Алло! Он у меня.
— Кто? А кто это?
— Это Вартан! Слышь, Лобзь, твой пацан у меня. Ну, которого ты утром искал. В машине сидит.
— Ара, красавчик! Точно он?
— Точно, точно.
— Ты где?
— А что там с деньгами?
— Ну, ёпта, все в порядке с деньгами, получишь свои деньги… ты где?
— Две тысячи долларов?
— Конечно! Ты где?
— Я на Ленина, рядом с ЗАГСом, пацан у меня сидит в кабине.
— Жди…
— Нет! Он догадается, если долго ждать. Я поеду в сторону Нариманова, поеду медленно. Догонишь.
Закончив разговор, Вартанчик глубоко вдохнул, выдохнул, и после этого только пошел обратно к маршрутке.
Парень сидел на месте, равнодушно смотрел перед собой, ни на что не обращая внимания.
— Эй, командир, почему так долго стоим? — послышались из салона недовольные голоса.
Вартанчик завел машину и тронулся с места.
Ехал он действительно медленно, но так, чтобы не вызвать подозрений. В голове мелькали образы: вот Лобзик звонит «серьезным людям», вот те берут обещанный гонорар Вартанчика, выезжают…
Как-то очень быстро мысли переключились на гонорар. Что можно сделать с двумя тысячами долларов? Да все что угодно! Машину подлатать или «поляну» на юбилей накрыть, а можно дочке помочь, внукам подарки сделать. Еще можно окна наконец поставить из металлопла…
Засмотревшись, Вартанчик не заметил красный сигнал светофора и едва не врезался в новенький «Порш».
К счастью, тормоза сработали как надо, и «Газель» остановилась в нескольких сантиметрах от бампера, стоившего примерно месячного заработка Вартанчика. Пассажиры из тех, кто стоял, попадали с легким матерком, но это все ерунда.
Гораздо хуже, что во время торможения с портприза слетели на пол журналы. Парень, сидящий в кабине, наклонился, чтобы их поднять — и, конечно же, увидел свою фотографию.
Он повернулся, встретился взглядом с водителем, и, кажется, оба все поняли.
Прежде, чем Вартанчик успел что-то сделать, парень рванул ручку двери, выскочил на дорогу и, как пишут в сводках, скрылся в неизвестном направлении.
Унося с собой недополученный бонус в две тысячи долларов.
Первой мыслью Вартанчика было рвануть за ним, но пятьдесят пять лет, пивной мозоль, одышка…
Бежать, чтобы рухнуть после первых десяти метров?
Светофор переключился на зеленый, «Порш» рванул вперед и через несколько секунд исчез вдали. Кляня все на свете, а больше всего себя за неуклюжесть, Вартанчик отпустил педаль сцепления и полез за телефоном.
Лобзик не отвечал на вызов, и через минуту Вартанчик понял почему: за стеклом кабины послышался приближающийся рокот мотоциклетного мотора.
Пришлось остановиться, несмотря на возмущенные возгласы пассажиров. Остановиться, выйти из машины и объяснить…
— Как убежал?! — заорал Лобзик. — Как?! Почему ты его не схватил?
— Не успел…
— Как не успел?! Ты что, тормоз?! Ты самый тупой из армян, клянусь! Пилять, почему вокруг меня одни дебилы?! Второй раз подряд, второй раз, сука…
Лобзик изрыгал проклятия около минуты, пока не выдохся. Бросив на пожилого армянина полный ненависти взгляд, Лобзик напялил шлем и прыгнул на мотоцикл. Двигатель взревел так, что еще бы чуть-чуть и в окрестных домах повылетали стекла.
Когда он умчался и Вартанчик вернулся в Газель, то обнаружил, что половина пассажиров, раздраженная постоянными внеплановыми остановками, покинула машину. Разумеется, ничего не заплатив.
Доехав до конечной, Вартанчик не стал становиться в очередь на следующий рейс, а решил отправиться домой пообедать и успокоиться.
По дороге позвонил жене, предупредил, что скоро будет, велел разогреть еды. Проезжая мимо того перекрестка, где парень выбежал из маршрутки, он снова испытал чувство разочарования от «упущенной выгоды».
Оставил машину возле стоянки, заезжать не стал. Жил Вартанчик с женой, дочерью, зятем и внуком в небольшом одноэтажном доме. Еще был сын, но много лет назад… в общем, сына у Вартанчика не было.
Дома ждал борщ, свиная отбивная, пюре, салат — все, что рождает домашний уют и поднимает настроение. К концу обеда Вартанчик даже забыл о сегодняшней неудаче.
Часок отдохнул на диване под кондиционерной прохладой, а затем направился на вечернюю смену, уже не думая о сбежавшем пацане, а размышляя о том, кого позовет на юбилей.
Сел в «Газель» и только собрался завести двигатель, как пассажирская дверь открылась, и в кабину запрыгнул…
Тот самый парень с фотографии!
Одну руку он держал в сумке, которая как-то очень нехорошо была направлена на Вартанчика.
— Рассказывай, — велел парень. — Откуда у тебя моя фотография?
Если бы не слова Лобзика, армянин ни за что не поверил бы, что севший к нему в кабину парень — опасный преступник. У него был взгляд загнанного даже не зверя, а зверька. Отчаянный, напуганный. Нет, перед ним был явно не хладнокровный убийца.
С другой стороны, какой Лобзику резон врать? Да и кто их разберет, эту нынешнюю отмороженную молодежь! Может, у него пара носков в сумке, а может, «беретта» и пара ручных гранат.
— Ты оглох? Откуда фото?
«Пристрелит ведь», — с тоской подумал Вартанчик и ответил:
— Лобзик дал.
— Кто это? Друг твой?
— Нет, нет, просто знакомый… пацан с рынка. — Вартанчик гулко сглотнул слюну и умоляюще добавил: — Не убивай, ахпер, прошу.
— Не ной. Откуда у него фотка, что он хотел? Рассказывай все, подробно и внятно.
Вартанчик стал торопливо и сбивчиво рассказывать все, что ему сказал Лобзик, — не забывая награждать последнего отнюдь не лестными эпитетами.
Выложив все, что знал, Вартанчик замолчал. Пацан некоторое время тоже молчал, затем произнес:
— Вартан Акопович Ароян, двадцать пятое мая пятидесятого года, родился в станице Брюховецкой Краснодарского края, проживает по адресу: город Краснодар, улица Цеховая, тридцать один. Женат, дочка, внук, сын погиб в две тысячи первом… пока все верно?
Вартанчик заметно напрягся.
— А откуда…
— От верблюда. Видишь, как получается: мне про тебя все известно, а тебе про меня ничего. Знаешь, что это означает? Что если ты меня сольешь, мои друзья будут знать, куда идти и с кого спрашивать.
— Слушай, ахпер, я…
— Ровно сиди! И слушай внимательно. Если со мной что-то случится, мои друзья спросят не только с тебя. Это кто, дочка с внуком?
Он кивнул на небольшую фотографию, приклеенную к приборной доске. Женщина и мальчик, дочка и внук.
Вартанчик побледнел, сорвал фотографию, судорожным движением спрятал в карман.
— Ахпер, семью не надо… ты что…
— Не надо? А о моей семье ты подумал, когда своему Лобзику звонил? Ты знаешь, зачем меня ищут?
— Зачем?
— Чтобы убить.
— Ахпер, прошу, не знал, богом клянусь…
— Да заткнись ты! Заткнись и слушай.
Вартанчик замолчал, в душе проклиная все, из-за чего ввязался в эту историю.
Парень долгое время сидел молча, о чем-то напряженно думал.
Потом отрывисто сказал:
— Пять тысяч.
— Что?
— Я дам тебе пять штук. Не сейчас, сейчас у меня денег нет, но в течение месяца ты их получишь. Если вывезешь меня из города и к вечеру доставишь в Джубгу.
— Ахпер, я не могу…
— Слушай сюда, — парень подвинулся чуть ближе. — Час назад я связался со своими друзьями и назвал им твой адрес. Я сказал, что там живет человек, который отвечает за мою безопасность. А еще я сказал, что он поклялся своей семьей, что доставит меня в Джубгу, живым и невредимым…
— Ахпер, зачем так говорил, я же…
— Слушай, говорю! Если меня сегодня вечером не будет в Джубге, завтра они приедут сюда. Они тебя и твою семью из-под земли достанут. Это очень жестокие люди. Они не знают пощады. Поэтому помоги мне, и ты не только сохранишь жизнь себе и семье, но еще и заработаешь. Подумай хорошо, ты поможешь мне?
Вартанчик судорожно кивнул.
— Вот и хорошо. Поехали.
Вартанчик завел машину, но трогаться не спешил. Покосился на парня, потом произнес:
— Ахпер… если тебя ищут менты, мы пост не проедем.
— Надо проехать, Вартан Акопович. У тебя есть идеи, как мы это можем сделать?
Идеи у Вартанчика были, только не очень хотелось ими пользоваться. Он мотнул головой в надежде, что пацан изменит свой план и покинет маршрутку. Но тот явно не собирался нарушать свои планы.
— Надо подумать, Вартан Акопович. Я могу в салоне спрятаться.
— Проверять будут…
— А ты сделай так, чтобы не проверяли. Представь, что искать будут не менты, а фашисты, и не меня, а твоего сына… прости, не хотел… — быстро поправился он, заметив, как вздрогнул пожилой армянин. — В общем, подумай, Вартан Акопович. Подумай, как бы ты своего внука спасал, если бы его искали.
Он постоянно смотрел по сторонам — не головой вертел, а именно взглядом. Вартанчик уже видел такой бегающий взгляд и знал, что он означал. Это страх. Страх напуганного зверя, который каждую минуту ожидает чего-то опасного для себя — выстрела охотника, нападения хищника.
Напуганный зверь легко может почувствовать себя загнанным в угол. На смену страху придет отчаяние, и тогда даже самый безобидный зверек может превратиться в опасного убийцу.
— Ну, как? Надумал что-нибудь?
Водитель кивнул.
— Да. Племянник мой на посту работает. Но я не знаю, когда…
Надо позвонить…
— Ну, так звони, Вартан Акопович, звони, — парень вытащил руку из сумки, и на пару секунд поднял обе руки вверх. — Я доверил тебе свою свободу и свою жизнь. Делай все, что считаешь нужным.
Помедлив, Вартанчик полез за телефоном.
По удачному стечению обстоятельств племяш находился на работе. Вартанчик наплел ему, что едет в Джубгу по вызову, а по пути хотел бы передать для своего брата пару банок варенья, приготовленного женой. Мол, жди в гости.
За банками он сходил домой, борясь с искушением позвонить Лобзику. Не для того, чтобы заработать деньги, плевать на деньги.
Больше всего Вартанчик боялся за свою семью — и именно поэтому решил не рисковать.
Через полчаса они подъехали к посту. Парень к этому времени пересел в салон и спрятался на заднем сиденье за шторками.
На посту действительно проверяли машины — не все, правда, выборочно останавливали, заглядывали в салоны, задавали вопросы.
Дабы избежать случайной проверки, Вартанчик сам вышел из маршрутки, отдал племяшу варенье, и полюбопытствовал, кого же ищут.
— Да пацана вот этого, — племянник показал фотографию, точно такую же, какую недавно дал ему Лобзик. — Не видели случайно, дядя Вартан?
— Нет, цават танэм. А что он натворил?
— Хакер он.
— Хакер инч эс?
— Ну, это которые компьютеры-шмопьютеры, интернет-минтернет… Аферист, короче.
— Вай!
— Он в федеральном, а опера знакомые говорят, что его еще и дашнаки ищут. Он какого-то уважаемого человека кинул через этот интернет…
Услышав про дашнаков, Вартанчик вздрогнул. Кивнул, через силу улыбнулся:
— Ясно. Ладно, поеду я, цават танэм. Брату моему привет передавай.
— Спасибо, дядя Вартан, передам обязательно.
Когда отъехали от поста, в зеркало заднего вида Вартанчик увидел, как парень пересел на сиденье в центре салона и уставился в окно.
Почти полтора часа ехали молча, а когда подъезжали к Джубге, Вартанчик не выдержал.
— Ты хакер, — то ли спросил, то ли констатировал он.
Парень поднял голову, помедлил, потом коротко ответил:
— Да.
— Ты компьютерный вор? — уточнил Вартанчик.
— Я не вор.
Вартанчик помолчал, решив не спорить, затем сказал:
— Дашнаки тебя ищут, ахпер.
— Я знаю.
— Найдут они тебя.
— Не найдут.
— Найдут. Дашнаки всегда находят тех, кого ищут. Волки, идущие по следу.
Парень, услышав эти слова, вздрогнул, покосился на водителя.
— Почему волки?
— Это их знак. Они армяне, как и я, только другие. Злые, жестокие, — чувствуя, как подрагивают руки, Вартанчик нащупал сигареты, закурил, потом продолжил: — Раньше, давно, они в Дашнакцутюн были, потом ушли. Наемники. Семьи нет, детей нет, отца-матери нет. Крови много на их руках. Очень много. Если им платят, то они будут искать, пока не найдут. И найдут. Дашнаки всегда находят тех, за кого им заплатили.
— Откуда ты это все знаешь? — спросил парень.
Вартанчик помолчал немного, затем глухо сказал:
— Сына они убили. Он одному вору в карты проиграл много и в бега подался. Мне не сказал ничего. А вор дашнаков нанял. Я когда узнал, уже поздно было, он им уже заплатил. Если дашнакам заказ сделан, его отменить нельзя. До конца жизни тебя искать будут.
Пока не найдут, не успокоятся.
Парень хмыкнул, но ничего не сказал.
— Ты не убийца, — помолчав, сказал Вартанчик. — По тебе видно. Просто ты глупость сделал однажды. Как и сын мой.
Парень поколебался, затем вытащил руку из сумки.
Вартанчик покосился на него, затем произнес:
— Я тебя до Адлера довезу. Потом до Псоу ходи, это речка такая там есть. Ее перейдешь — в Абхазии окажешься. Оттуда можно в Грузию, можно еще куда. Главное, на месте не сиди. Только…
— Только что? — спросил парень.
— Все равно тебя найдут, ахпер, — вздохнул Вартанчик и прибавил газу.
Путь до Адлера не близкий.
↑ наверх 29 из 42