Питер-Москва, весна 2004 года.
«Она была похожа на Синку. Вот просто один в один. Их еще много будет, похожих на нее, сильно или не очень. Но эта, из Питера образца 2004 года, была первой и, наверное, поэтому запомнилась» >/dev/null
Некоторые люди имеют очень смутное представление о том, кто такие хакеры. Эти люди не видят различий между, скажем, фишером и кардером. Для них чел, который пишет троянский вирус и чел, который пишет скрипт для простенькой программы-ежедневника, принадлежат к одной профессии.
Эти люди назовут хакером любого, кто поможет им переустановить винду или найти аддон к третьему варкрафту. При этом они на каждом углу будут рассказывать своим друзьям о знакомстве с хакерами и будут превозносить возможности оных до тех пор, пока их рассказами, в конце концов, не заинтересуется управление «К».
Ник понимал, что от таких людей следует держаться подальше, а в их присутствии лучше вообще не говорить на околокомпьютерную тематику. Их тупость, как правило, непредсказуема, а, следовательно, опасна. Все это понятно, да. Но…
«Она была похожа на Синку. Вот просто один в один…» >/dev/null
Она назвала его хакером.
Дело было на вечеринке в одном сетевом клубе в Питере. Небольшая компания зависла в VIP-зале, среди них, благодаря знакомству с хозяином клуба, оказался Ник.
Несколько мажоров заспорили, сколько сейчас стоит организовать дос-атаку и что вообще для этого нужно.
Одни утверждали, что достаточно всего лишь знать представителя организаций вроде Армады или Синдиката Д. При этом никто никого не знал, а только лишь что-то слышал, поэтому уверенности в словах не было.
Вторые пытались объяснить принцип дос-атаки, но глупо путались в терминах и больше шумели, чем доносили свои мысли.
Третьи — их было большинство — отмалчивались, больше слушая и, кажется, мало понимая, о чем вообще речь. Она тоже слушала, — девушка, очень похожая на Синку.
Ник входил в третью категорию: слушал, но не вмешивался.
Мысли частично были загружены спором, а частично — воспоминаниями.
В Питер он прибыл на прошлой неделе. Спустя два года после увольнения из Мэйл.ру и дальнейших скитаний, которые можно было назвать либо выживанием, либо получением бесценного опыта.
За эти два года Ник объездил чуть ли не полстраны. Там сто грамм, тут сто грамм — состояния так и не удалось сколотить, но зато появилась какая-никакая сетевая репутация, которая помогала получать небольшой, но стабильный доход. На жизнь хватало, и — слава Богу.
Синку он так и не смог разыскать, хотя прилагал кое-какие усилия и даже обращался к инфотрейдерам из Синдиката. Она исчезла как из его жизни, так и из жизни Лекса — это была единственная достоверная информация насчет нее.
С Лексом все было гораздо проще, он все это время жил и работал в Москве, и при желании Ник мог бы разыскать его в реале. Только смысла не было. Плюнуть ему в рожу или же набить ее — это ничего не изменит. Работу в престижной компании уже не вернуть, и даже из черного списка вряд ли удалят. Оставались только мелкие авантюры в сети и надежда на то, что когда-нибудь подвернется большой куш.
Заметив девушку, Ник задержал взгляд, стал рассматривать.
Подумал, что она очень сильно похожа на Синку, только выглядит чуть старше и глаза одинакового цвета. А она повернулась к нему и сказала:
— Ты же хакер.
И Ник не нашелся что ответить.
Вечером предыдущего дня хозяин клуба скинул Нику некоторую сумму денег, после чего Ник обновил на некоторых компьютерах клуба базы данных питерского ГИБДД. Никаких взломов, обычный апдейт программы.
И вот сегодня в этом клубе вечеринка, и незнакомая девушка, похожая на Синку, ни с того ни с сего называет его хакером. При этом сразу понятно, что она как раз из той категории людей, которые не понимают, о чем идет речь.
— Ты же хакер. Ты умеешь это делать?
— Что именно? — спросил Ник с предательской хрипотцой в голосе. Он прекрасно понимал, о чем идет речь, он просто хотел оттянуть время, чтобы понять, как действовать дальше.
— Досить сайты умеешь? — спросил один из спорщиков-мажоров.
Он их не знает. Он вообще тут никого не знает, кроме хозяина этого клуба, которого сейчас здесь нет. Может, кто-то из них мент или родственник мента, или из управления «К», или… да кто угодно.
Самый лучший, самый правильный ответ: нет. Нет, и точка.
— Это противозаконно, ты в курсе?
— В курсе. Ты технически сможешь это сделать?
— Может, и смогу… все можно, только учиться надо…
— А, ну ясно все. Такой же хакер, как я балерина. Короче, пацаны, я вам говорю, погуглите Синдикат Д или Армаду…
Спор нарастал с новой силой.
Она отвернулась от Ника самой последней. В следующую секунду он достаточно громко спросил:
— А что, есть конкретные предложения?
В помещении возникла тишина и музыка, доносящаяся с первого этажа, теперь звучала особенно громко.
Мажор, сказавший про балерину, повернулся к нему, пару секунд изучал взглядом, потом сказал:
— Двести баксов, если задосишь сайт.
— Двести баксов? — презрительно переспросил Ник. — Хочешь, я тебе триста дам, чтобы ты не парился?
Она снова повернулась, смотрела на Ника с нескрываемым любопытством.
— А сколько ты хочешь? — нервно спросил мажор.
Ник подумал, что сейчас последняя возможность, чтобы вовремя отказаться. Еще не поздно включить заднюю, пока дело не зашло о деньгах и условиях.
Но очень интересно узнать приблизительные расценки на эту работу. В смысле, сколько люди готовы платить.
Да и девчонка эта… смотрит, словно ждет чего-то.
— Кого досить надо?
Мажор переглянулся со своими дружками.
— Да есть тут сайт один. Русскоязычный, но сервак то ли в Голландии, то ли в Швеции… Экстремистский форум, там всякие фашики тусят…
— Пять штук, — небрежно бросил Ник, не став дальше слушать.
Один из мажоров хмыкнул, остальные переглянулись. Сумма была для них вполне подъемной, хоть и неожиданной. Ник ждал, теперь уже внаглую пристально рассматривая девушку, которая была похожа на Синку.
— Если обратиться в Армаду… — начал было другой мажор.
— Армада возьмет с тебя за эту работу в два раза больше. Хочешь, ищи их. — Ник пожал плечами и уставился куда-то в угол с равнодушно-независимым видом.
Они заплатили пять штук.
У него был свой ботнет — сеть из нескольких тысяч зараженных компьютеров с автономными программами-вирусами. Получив толстую котлету из пятидесяти- и стодолларовых банкнот, Ник подключил ноут, активировал ботнет и через интерфейс на ноуте указал ботам адрес сайта для флуда — бесконечных и бессмысленных запросов.
Сайт должен рухнуть через полтора-два часа.
Пока Ник тарабанил по клавиатуре, девушка стояла рядом, и он думал о том, что надо бы обязательно узнать ее имя. Но спрашивать при всех не хотелось. Пальцы набирали команды, а сам он представлял, как ее могут звать, и если вдруг ее зовут Инна, как Синку, то это будет презабавным и, наверняка, не простым совпадением.
Сайт вместе с топорной новостной лентой и неуклюжим форумом рухнул через час. Как раз за то время, пока Ник рассказывал всем принцип работы дос-атаки и ее разновидности. Мажоры подтвердили, что работа выполнена и претензий нет.
Через пятнадцать минут после этого, та, что была похожа на Синку, сидела у Ника на коленях. У нее были карие глаза, а еще она шептала ему в ухо какую-то похабщину, при этом словно специально касалась языком мочки.
Еще через полчаса Ник стаскивал с нее свитер в какой-то подсобке и думал, что ему совершенно плевать на ее имя, потому что она совсем не похожа на Синку. Обычная телка с хорошими задницей и сиськами, но не более.
На следующий день по скайпу с ним связался Грач, хозяин клуба.
Мучимый похмельем, еле-еле выговаривая слова, он сообщил, что Ник вчера сделал две ошибки.
— Во-первых, зря ты задосил тот сайт.
— Фашистов?
— Вообще-то, антифашистов.
— А в чем разница? — поинтересовался Ник.
— В том, что ты вчера трахнул младшую сестру одного из их лидеров, а значит, поимел их дважды. Сваливай из города, дружище.
Лучше сегодня. И лучше навсегда. Тебя, кроме этих полупокеров, еще и местные фейсы ищут. Только не из «К», а из «Э». Втыкаешь?
Управление «К» занимается киберпреступлениями, под которые толком работающих законов-то и нет. А вот управление «Э» занимается экстремизмом и руки у них развязаны от «условного» до «пожизненного». Чего ж тут не втыкать.
Надо было вчера говорить «нет». Надо было…
Надо думать о том, что будет, а не о том, что было.
В общем-то, Ник и не собирался задерживаться в Питере. В детдом, правда, хотел заехать, проведать Магарыча, но теперь, видимо, не судьба.
— Спасибо, что предупредил.
— Да не за что. Я там тебе отписал по поводу других вопросов, посмотришь, как время будет?
— Ага, посмотрю, — эти слова Ник проговорил, спешно одеваясь. — Выздоравливай.
Он остановился в одной из частных и нетребовательных гостиниц, которые построены на месте бывших коммуналок. Документы здесь не отбирали и особо даже не смотрели, лишь оплату вперед брали. Вещей немного, сумка со шмотками да ноутбук.
Вокзал рядом. Ближайший поезд на Москву через час, есть время купить билет.
Он стоял в очереди и делал вид, что слушает плейер. Постукивал пальцами по сумке в ритм, хотя в наушниках стояла тишина.
Пока ничего подозрительного не наблюдается. Скорее всего, паника преувеличена, тем не менее, надо быть начеку.
Когда кто-то несильно толкнул Ника в плечо, он вздрогнул. Повернулся, готовый в любой момент прыгнуть в сторону и дать деру.
Рядом стоял худощавый парень в бейсболке и очках с толстыми линзами. Он никак не походил ни на бойца-антифа, ни на опера из отдела по борьбе с экстремизмом. Студент-ботаник, видимо, засмотрелся в сторону, когда шел, и наткнулся на Ника. А может, плохо видел. В любом случае привлекать внимание прохожих не хотелось, и Ник, на всякий случай пробормотав извинения, шагнул в сторону, пропуская парня.
А тот не спешил проходить. Покачал головой и произнес:
— Еще не время ошибаться. Не сегодня.
— Что? — переспросил Ник.
— Встретимся здесь через два года, Тверская, 8 Б. Запомнил адрес?
Лицо очкарика показалось Нику знакомым. А через мгновение он вспомнил, где видел его раньше. В Москве, в байкерском клубе, они точно так же столкнулись… года два назад, а может, три…
— Ты кто? — спросил Ник.
— Они знают, как ты сюда прибыл. Они знают твое новое имя.
Они будут искать тебя здесь.
Очкарик сделал шаг вперед, и шепотом добавил:
— Отсюда уходи. Уезжай на машине. А через два года вернись. Тверская, 8 Б, не забудь. Настоящее определяется будущим и создает прошлое.
— Колян! Ты где там?
— Иду!
Очкарик шагнул вперед, на ходу снимая очки и сливаясь с шумной компанией таких же, как он, студентов. Компания растворилась в толпе за считанные секунды, голоса утонули в вокзальном шуме.
Словно и не было никого.
— Вы стоите в очереди?
Перед Ником образовалось небольшое свободное пространство, и стоящая сзади тетка обеспокоилась этим.
Ник осмотрелся. Решение принял быстро.
— Нет, не стою.
И тоже смешался с толпой, сливаясь с потоком и направляясь к выходу.
Когда он уже удалялся от вокзала, то заметил несколько машин, притормозивших у входа в вокзал.
По его душу, вне сомнений. Вовремя ушел.
Через одиннадцать часов и пятнадцать тысяч рублей питерский таксист с просроченной лицензией доставил Ника в Москву.
Он вышел в Медведково. Оттуда на метро до Юго-Запада, на маршрутке до Внуково. «Скай экспресс», рейс на Ростов, место забронировано, регистрация началась.
Ступеньки, автобус, трап.
Всякий раз, когда Ник входил в салон самолета, ему казалось, что он попадает в совершенно другой, чужой мир.
Запахи иные, цвета как-то по-другому видятся, и даже музыка в плеере сразу после того, как он переступает порог самолета, начинает играть как-то иначе, чем еще несколько секунд назад.
«Убитый» скайэкспрессовский «Боинг» с тесными креслами был одной из причин, по которой Ник не любил авиаперелеты. Правда, эту причину можно легко исключить, воспользовавшись услугами более престижной (и более дорогой) авиакомпании, но есть нюансы… «Скай экспресс», ввиду своей дешевизны, был чем-то вроде автобуса, в который набивается толпа. А в толпе очень удобно затеряться. К толпе внимания всегда меньше.
Досмотр проходить легко. Из багажа у него небольшая дорожная сумка с минимумом сменных вещей, да ноутбук, который в двух из трех случаев просят включить, чтобы удостоверится, что это компьютер, а не замаскированная бомба с часовым механизмом.
Они не знают, что иногда содержимое ноутбука может быть во стократ опаснее любой бомбы…
Система зашифрована и на входе просит ввести пароль. Их три на самом деле. Первый откроет доступ ко всему, он вводится, когда опасность равна нулю.
Второй пароль вводится в ситуациях вроде таких вот проверок в аэропорту. Открывает доступ только к разделу, где лежит всякий мусор вроде игрушек или музыки.
Третий пароль Ник еще ни разу не вводил, кроме того раза, когда настраивал систему. Введение нескольких цифр и букв уничтожит все самое ценное на ноутбуке, оставив только мусор, за который вряд ли дадут срок.
Ник ввел второй пароль, на мониторе загорелось окошко загрузки Мастдая, и проверяющий делает отмашку, мол, устройство безопасно.
Откуда же ему знать, что на винте ноута, кроме легального вируса под названием «Майкрософт Виндоус», могут храниться разработки программ, которые в дальнейшем смогут, например, уничтожить банковские платежные системы, досить любые сервера, получать контроль над центрифугами атомных станций, перехватывать управление полетами и прочая, прочая, прочая… почему нет? Возможно всё.
И не надо никаких бомб, террористов-самоубийц.
Вирусы уничтожат любую систему эффективнее, чем разовые акции.
Для окружающих Ник выглядел обычным парнем, он совершенно не походил на деструктора каких бы то не было систем. Молодой, постарше тинейджера, но моложе «офисного планктона». Свободный гражданин. На коленях ноут, в ушах наушники, в зубах резинка — вы меня не трогайте, а я вас.
Место досталось у иллюминатора, со стороны трапа. Усевшись на свое место, Ник прикрыл глаза и стал ожидать, когда закончится посадка, и самолет, наконец, покатится по рулежной дорожке на взлетно-посадочную полосу.
Люди суетились, толкаясь и раскладывая вещи по полкам, усаживаясь, — кто-то смеясь, кто-то с равнодушно-каменными лицами. Всей этой возни Ник не видел, поглощенный собственными мыслями.
Ситуация, в общем-то, из разряда «неприятность эту мы переживем». Можно отправиться на юг, можно на братскую Украину взор кинуть. Есть где затеряться и поработать какое-то время на аутсорсе, так сказать, при удаленном доступе к заказчику.
Скорее всего, на юг. Новороссийск, Геленджик, там пересидеть какое-то время. Подумать над разработками.
Ник мысленно улыбнулся сам себе. Пять штук оказались очень кстати, так что жалеть о том, что он задосил каких-то экстремистов, не стоит.
Посадка закончилась, так что сейчас должен был начаться инструктаж от стюардесс. Но инструктаж не начинался.
Ник открыл глаза, посмотрел по сторонам. Да, действительно, люди сидели на местах, кто-то уже спал, кто-то читал, кто-то шутил-смеялся… В проходах не было никого, но почему-то инструктаж не начинался, дверь была открыта и… и даже трап оставался на месте.
Ник скосил глаза на часы. До взлета оставалось несколько минут.
Что-то не то.
— Простите… молодой человек?
Ник вздрогнул, повернулся к соседу. Точнее, к соседке. Женщина лет тридцати пяти-сорока, с ней девочка лет пяти.
— Вы не могли бы поменяться местами с дочкой? — спросила женщина, смущенно улыбаясь, — Она боится самолетов, а у окна ей не так страшно.
Ник отстраненным взглядом посмотрел на нее, снова уставился в иллюминатор.
За бортом Внуково. Сотни, а может, и тысячи самолетов, если считать те, которые находятся в близлежащем воздушном пространстве. Точное расписание, система, упорядоченные действия, никакие сбои недопустимы. С чем может быть связана задержка дешевого рейса, в котором даже не предусмотрен бизнес-класс?
— Эээ… так вы поменяетесь?
Игнорируя соседку, Ник подтянул на колени рюкзак с ноутом, будто поправляя его.
Краем уха услышал, как обидчиво фыркнула соседка, но внимания на этом, конечно же, концентрировать не стал.
— Красавица, почему задерживаемся? — послышался зычный голос какого-то мужика, сидящего впереди.
Ему не ответили, стюардесса просто юркнула куда-то за шторку, избавив таким образом себя от необходимости давать объяснения.
А потом появился черный автомобиль. Подъехал к трапу и остановился в нескольких метрах.
Как в детской сказке-страшилке… черный-черный автомобиль, черный-черный костюм, черная-черная папка… Костюмов на самом деле было три, а вот папка — одна.
Три человека вышли из машины. У одного в руке папка, не черная, правда… черт его знает, какого она была цвета. Ник в этот момент стиснул зубы, сердце заколотилось… Неужели это за ним?
Неужели это управление «К», менты, занимающиеся компьютерными преступлениями? Или еще хуже…
Только что пять тысяч условных единиц были хорошей суммой, а сейчас кажутся бесполезными бумажками.
Это не виртуальное беспокойство, связанное с авиаперелетами, а вполне себе такой конкретный страх, который, хотя бы раз в жизни, посещает любого преступника.
Словно вся жизнь пронеслась перед глазами Ника.
Два года, которые придется уничтожить всего лишь несколькими комбинациями пальцев.
Если, конечно, эти костюмы пришли по его душу.
Ник не мог видеть, как они поднимались по трапу, но чувствовал каждый их шаг. Сердце колотилось все сильнее, он уже был готов к любому исходу.
И только лишь когда костюмы вошли в салон, и бортпроводница закрыла за ними люк, Ник почувствовал облегчение. Костюмы уселись где-то впереди, у выхода. Обычные шишки — госслужащие с корочками или бизнесмены со связями, из-за которых рейс ненадолго задержали.
Все закончилось, так и не начавшись. Но страха пришлось натерпеться — мама не горюй.
Нервы ни к черту. Надо бы бросить все и поехать куда-нибудь на месяц-два отдохнуть, так, чтобы не думать ни о чем. В какой-нибудь санаторий или на курорт заграницу.
Ник вытащил руку из рюкзака, обратив внимание, что костяшки пальцев аж побелели. Про себя сделал выдох, затем повернулся к соседке.
— Давайте, я поменяюсь с ней, — сказал, кивнув на девочку.
Женщина, удивившись неожиданной перемене в поведении своего соседа, забормотала слова благодарности и торопливо, словно боясь, что он передумает, подхватила своего ребенка.
Теперь Ник сидел с краю, возле прохода. Он уже полностью успокоился и позволил себе снова прикрыть глаза под голос бортпроводницы, проводившей стандартный инструктаж.
— …Поддуть спасательный жилет можно в поддув справа и слева. При необходимости пользуйтесь свистком…
Задумавшись над тем, в каких случаях при авиакатастрофе необходим свисток, незаметно для себя Ник задремал.
Ему снились люди — мужчины, женщины, дети — все, как один, похожие на Синку. Обычный бессмысленный рваный дневной сон, какой бывает после особенно сильных переживаний.
За весь полет проснулся Ник только один раз, когда стюардесса катила между кресел дребезжащую тележку с бесплатными напитками. Пару минут понаблюдал сонным взглядом, как, словно змеи, тянутся со всех сторон к тележке руки мучимых жаждой и падких к халяве граждан, а потом снова провалился в полудрему.
↑ наверх 14 из 42